Бывший капитан Минобороны, отсидев 10 лет за двойное убийство, добился из тюрьмы компенсации в 15 тысяч евро 
Россия проиграла очередной процесс в Европейском суде по правам человека. В Страсбурге пришли к выводу, что офицер вооруженных сил Георгий Быков уже десять лет находится за решеткой по сфабрикованному обвинению в двойном убийстве. Теперь российским властям придется выплатить заключенному 15 тысяч евро моральной компенсации, пишет "Новая газета". Решение в пользу Быкова в Страсбурге приняли единогласно: "за" голосовал даже судья от России Анатолий Ковлер. Помимо 15-тысячной компенсации России придется оплатить 1166 евро и 71 цент судебных издержек. Выводы суда означают, что российского гражданина Георгия Быкова жестоко пытали не какие-нибудь враги-оккупанты, а собственные власти. В итоге из него выбили признательные показания о жестоком двойном убийстве, на основании которых офицер надолго отправился в колонию. Однако сам Быков долгие годы настаивает, что он невиновен. Как следует из материалов уголовного дела, прогремевшего теперь на весь мир, на рассвете 12 июля 2001 года на контрольно-пропускном пункте воронежского аэродрома "Балтимор" были зарублены два прапорщика - Сергей Ситников и Валерий Машков. "Крепких здоровых парней искромсали топором, словно тряпичных кукол", - пишет "Комсомольская правда". У Сергея пропал табельный пистолет Макарова и 16 патронов к нему, однако оружие Машкова почему-то не тронули, как и все остальное имущество жертв.
Главным подозреваемым уже через три дня стал 37-летний авиатехник аэродрома капитан Георгий Быков, отслуживший полтора десятка лет в Ахтубинске, Байконуре и Чечне. 15 числа офицера задержали, а уже на следующий день он собственной рукой написал чистосердечное признание.
Текст показаний выглядит странно. Сначала подследственный утверждает, будто мстил Ситникову за обиды недельной давности: дескать, прапорщик унизил его во время игры в футбол. Правда, жара в то лето стояла почти такая же, как в 2010 году, и практически все спортивные занятия на "Балтиморе" отменили.
Поэтому ниже капитан вдруг отказался от этого фантастического объяснения и выдал другое - еще более невразумительное: дескать, прапорщики не дали ему на КПП спокойно попить воды, а потому он и схватился за топор. В конце признания нетвердой рукой поставлена приписка: "В содеянном искренне раскаиваюсь".
Только Быкову и его мучителям известно, через что пришлось пройти офицеру в милицейских застенках, чтобы выдать такие показания. Зато абсолютно ясно другое - основываясь на этой доказательной базе, российская Фемида признала Георгия Быкова виновным в убийстве и отправила его на 15 лет за решетку.
Между тем, в виновность Быкова с самого начала не верили сослуживцы и даже ближайшие родственники погибших. Так, мать прапорщика Ситникова, увидев на скамье подсудимых капитана, выдохнула: "Он моего Сережу убить не мог..." Долгие годы Валентина Сергеевна живет с двойной болью: за сына и человека, наказанного за его убийство.
"Быков не убивал - я поняла это сразу, когда вошла в зал суда", - говорит женщина. Ей сразу бросились в глаза "слабенькие руки" Георгия. Да и сам он худой и невысокий ростом.
Напротив, убитый прапорщик был спортсменом под два метра ростом. "У него не кулак - камень, - продолжает Валентина Ситникова. - Сердце матери чувствует, понимаете? И все сослуживцы на заседаниях говорили: не мог Быков. Но там столько нестыковок было на суде".
Кавардак с уликами На месте преступления не оказалось отпечатков пальцев Георгия. По заключению экспертов, некоторые удары топором наносились левой рукой, а у Быкова рука эта практически не работала: он перенес три вывиха, причем после последней операции к моменту убийства не прошло и года, так что поднимать ее выше головы капитан не мог.
Еще одна удивительная деталь - предсмертная записка Быкова, который собрался стреляться именно 15 июля 2001 года, перед самым задержанием. Причиной самоубийства стали долги. Однако ружье дало осечку, а вскоре за офицером явились милиционеры.
Изучив последнее послание Быкова, следователи "откопали" в нем подходящий мотив для бойни на КПП: похитить оружие и продать его, чтобы рассчитаться с долгами, который у авиатехника набралось под 30 тысяч рублей. По тем временам при зарплате в 1800 плюс 700 рублей пенсии это большие деньги.
При этом следователей не смутило то, что ПМ в итоге убийца взял почему-то только один. К тому же пистолет Макарова - оружие распространенное и сравнительно дешевое, так что долги бы у него все равно остались.
Но самое главное, на что не хотели обращать внимание следователи, содержалось в предсмертной записке ниже: самоубийца сообщал о том ужасе, который он испытал, увидев на КПП мертвых уже товарищей. "Господи, хоть бы вы нашли этих или этого урода", - написал Быков, готовый совершить суицид.
Ложь в такие минуты бессмысленна. И по всему видно, что автор записки подчеркнуто откровенен. Быков даже посетовал, что как "последний придурок" (это цитата) вытащил из головы Ситникова торчавший топор.
"И тут до меня дошло, что я наделал (...) Как я добрался до дома, я не помню, но вот то, что я вымыл этот топор и потом уничтожил, - это факт. И что мне после этого делать? (...)", - сказано в записке.
Топор, по словам капитана, он выкинул в мусорный бак. А пистолет, который действительно зачем-то забрал у Сергея - в заброшенное здание. Потом, во время следствия, Быков показал, где искать оружие. Но там же замечательным образом вдруг нашелся и топор.
Уже после оглашения приговора Валентина Ситникова сказала: "Две недели нас мучили, заставляя вновь переживать тот день, когда убили наших детей. А на суде не было ни одного убедительного доказательства вины Быкова". Вместе с отцом Быкова она пыталась потом оспорить решение суда первой инстанции, даже не пожалела денег на адвоката.
Многих важных свидетелей цепочки событий ни следствие, ни суд опрашивать не стали. Например, никого не интересовали показания сослуживцев, которые не дали Быкову застрелиться. Дело в том, что из-за их показаний могла окончательно рассыпаться официальная версия.
Знакомые, школьная учительница, коллеги в один голос говорили, что даже по своей натуре Быков не способен пойти на убийство, так как был ранимым человеком и боялся одного вида травмы. "Да Жорик крови боялся, - рассказывал сослуживец, которому Быков крупно задолжал. - Кто-нибудь руку порежет, он, как кисейная барышня, в сторону отходил".
По словам того же военнослужащего, "у Жорика левая рука вообще почти не действовала - он назад ее чуть отведет и уже стонет".
Пыточный милицейский "конвейер" После написания нескольких явок с повинной в стенах Советского РОВД в Воронеже Быков стал говорить, что его заставили взять на себя вину. Факт избиений подтверждает и адвокат Светлана Баутина, перед которой капитан предстал с синей физиономией и отбитой печенью. С ее слов, за отказ каяться милиционеры угрожали посадить Быкова в камеру к тем, кого в культурном обществе называют людьми нетрадиционной сексуальной ориентации. Однако милиционеры употребляли иные выражения.
Для анестезии избитому офицеру милиционеры вливали в горло водку, а потом вновь начинали бить головой об стену.
Рассказ Георгия сейчас пересказывают его мать Тамара Васильевна и брат Сергей. "Заводили в кабинет и целой толпой начинали избивать", - свидетельствуют родственники. Одни уставали - тогда в дело вступали другие. Такой "конвейер" мог продолжаться очень долго.
Били допрашиваемого по лицу, спине, в живот, по голове. "То, что таскали за волосы, - это не считается", - продолжают близкие осужденного Быкова. - Потом в Институте Склифосовского у него нашли трещину в черепе".
Также оперативники изощренно издевались над капитаном Быковым, а заодно и над его погибшими товарищами. Для этого они комкали фотографии убитых и заставляли подследственного жевать их и глотать без воды. Так продолжалось несколько дней подряд.
16 июля перед поступлением в изолятор временного содержания врач зафиксировал у Быкова побои в области носа и под глазами. 20-го на медицинском освидетельствовании синяки были видны на плечах, под лопаткой, в верхней части живота, а также у офицера произошло кровоизлияние в правом глазу.
Позднее Георгий, его адвокат и отец писали жалобы по поводу таких преступных методов ведения следствия. Однако проверяющие всех уровней пришли к фантастическому выводу: избить капитана могли сопротивлявшиеся прапорщики или сослуживец, который при попытке предотвратить самоубийство ударил Быкова по уху.
